ЗОДЧИЙ ШИРОКОГО ДИАПАЗОНА ДАРОВАНИЙ
28-03-2020, 11:27.
Творчество заслуженного строителя Таджикистана, лауреата Государственной премии Республики Таджикистан имени Абуабдулло Рудаки в области литературы, искусства и архитектуры, действительного члена и президента Академии архитектуры и строительства Республики Таджикистан, академика инженерной академии республики и международной академии архитектуры стран Востока Баховаддина Зухурдинова представляет собой своеобразное явление в развитии современной архитектуры Таджикистана. В его работах, архитектурных и монументальных, больше, чем в произведениях какого бы то ни было архитектора его поколения, получили выражение отличительные черты современной архитектуры новых государств, недавно находившихся в единой многонациональной стране под названием СССР. Черты эти - лаконичность, цельность, символика и яркая эмоциональность, идущая из глубинных проявлений народного зодчества. До сих пор мы все были подвержены влиянию основного принципа советской архитектуры - создавать искусственную среду обитания в интернациональном духе, где местное своеобразие в архитектуре должно было проявляться без противоречия с социалистическим мировоззрением.
Последнее было отмечено в недоступных для нашего понимания категориях, как, например, гуманизм, человечность архитектуры, одухотворение материальной среды общества, борьба с бездуховностью в архитектуре. Закомплексованные подобными понятиями архитекторы-проектировщики и градостроители меньше всего думали о насущных духовных потребностях народа, о создании психологически комфортной среды, и свою архитектуру считали своеобразной и имеющей местный колорит. Примеры подобной архитектуры можно увидеть в любой республике бывшего СССР, в том числе в Таджикистане.
Баховаддин Зухурдинов, с его особым складом ума и творчества, уже в начале 80-х годов XX века решил по-своему осмыслить незыблемые постулаты советской архитектуры. Он просто их отбросил и весь свой творческий потенциал направил на поиск глубинных корней национального зодчества, откуда он стал черпать наиболее ценные принципы для достижения в своих произведениях яркой эмоциональности, мажорности облика, присущих местной архитектуре, формировавшейся в течение тысячелетий. Не сразу он получил признание. Яркая оригинальность ряда его произведений (мавзолей Мирзо Турсун-Заде, летний кинотеатр "Октябрь", чайхана "Саодат" в г. Душанбе и др.) воспринимались многими архитекторами Таджикистана, как имитация и стилизация старины. Внешне, на первый взгляд, неискушенные зрители могли бы согласиться с этой "авторитетной и профессиональной" оценкой. Однако это были поверхностные суждения лиц, которые не хотели проникнуть в суть новаторских идей Баховаддина Зухурдинова. Нам, теоретикам и историкам архитектуры, на протяжении нескольких десятилетий часто приходилось рецензировать выстроенные произведения этого молодого архитектора, и последовательность изменения нашего отношения к ним можно судить по нашим изданным в 1987, 1993, 1996 и 2006, 2009, 2012 и другим годам.
Можно сказать, что нам потребовалось немало лет, чтобы понять творческое кредо Баховаддина Зухурдинова, проникнуть в мир его идей. И это были не только годы созерцания его новых произведений. За эти годы мы сами проникли в мир творчества наших предков, стараясь понять его как бы изнутри, последовательно "перелистывая страницы" истории древних городов Таджикистана. Поэтому настоящее эссе - это плод многолетних раздумий о судьбе архитектуры Таджикистана, о его прошлом, настоящем и будущем. Мы ясно осознаем, что значимость творчества Баховаддина Зухурдинова будет оценена нашими предками, когда его произведения пройдут испытание временем, новым мировоззрением обновленного и возрожденного Таджикистана, где до недавнего времени трудности политического, экономического и социального порядка заслоняли проблемы архитектурно-художественного творчества. Придет время, когда общественность республики осознает великую силу архитектуры и ее социальную значимость.
Начиная наш рассказ о творчестве Баховаддина Зухурдинова, 70-летие со дня рождения и 50-летие творческой деятельности которого мы отмечаем в эти дни, хотелось чуть отступить от изложения многранности дарования этого замечательного архитектора. В частности, хотелось бы сказать о том, что на протяжении тысячелетий зодчие Востока принадлежали к людям умственного труда. Творческий труд и в средневековый период остаётся быть почетным делом и он восхваляется современниками. Этим замечанием нам хотелось подчеркнуть, что труд зодчего в прошлом оценивался особо, к нему относились с почетом и как к дарованию. Сейчас в нашей современной жизни, наполненной большими технологиями и узкой специализацией, архитекторы как-то растворились в них и никто не видит в труде современного архитектора ничего необычного. И это несправедливо, ибо произведения зодчих, в том числе современных, оказывают на общество огромное влияние - идеологическое, воспитательное, эстетическое и др. Мы просто перестали воспринимать окружающее архитектурное пространство, считая его само собой разумеющимся. Поэтому этими строками мы пытаемся обратить внимание читателей на окружающие нас здания и сооружения, в которых мы рождаемся, воспитываемся, любим и покидаем этот мир. Во всем этом незримо присутствует гений зодчего, который продумал до мельчайших подробностей все детали организации жизненной среды человека. Раз мы говорим о мельчайших деталях организации пространства, значит мы говорим об учете особенностей бытия и демографии, психологии людей различных слоев населения, технологии жизненных процессов и многом другом. В конечном счете, все это свидетельствует о разносторонности дарований зодчего, который должен быть не только проектировщиком, но и художником-монументалистом, гигиенистом, экологом, психологом, социологом, технологом и многим-многим другим.
Баховаддин Зухурдинов отвечает всем названным дарованиям и в этом читатель может убедиться ознакомившись хотя одной-двумя гранями его творчества. В частности, нам хотелось бы остановиться на необычном даровании зодчего, а именно, государственного и общественного деятеля. Трудно быть зодчим, но, как мы считаем, еще труднее быть организатором крупного производства, ведомства, государственного комитета или министерства. Здесь надо иметь, помимо чисто профессиональных данных и таланта творческого работника, также умение руководить и направлять большие коллективы людей, обладать искусством тонкого психолога и оратора, иметь широкий кругозор не только по отрасли, но и знание жизни людей. Не сразу сформировались эти качества и достоинства. Годы упорного труда и учебы, воспитания в себе твердости характера и упорства в достижении цели дали плоды уже в конце 80-х годов, когда Баховаддина Зухурдинова назначают директором проектного института, затем - главным архитектором города, заместителем председателя Государственного комитета по делам архитектуры и строительства республики, наконец, первым лицом в архитектурно-строительной отрасли, т.е. председателем Государственного комитета.
Как известно из перекчня его произведений (а их у него около ста объектов!) Б.А. Зухурдинов, в основном, проектировал для родного города Душанбе и, как никто другой, хорошо знал проблемы его становления, роста, со всеми отрицательными и положительными сторонами. Так получилось, что Душанбегипргор стал своеобразной школой для будущих главных архитекторов города.
Знал ли Б. Зухурдинов в начале своего творческого пути о том что когда-нибудь он будет начальником Главного правления по архитектуре и градостроительству Душанбинского горсовета? Скорее всего, втайне от всех, а может и от себя, он обдумывал планы преобразования города в качестве его главного архитектора. Здесь ничего плохого нет, ведь эта мечта не ради высокого административного поста. Архитектор, сталкивающийся постоянно с проблемами города, участвующий в конкурсах на проектирование центральной части Душанбе и его отдельных ансамблей, прекрасно понимает, сколь ответственно звание главного архитектора крупного столичного города.
Еще в 70-е годы народный архитектор СССР Н.В. Баранов, главный архитектор Ленинграда в те времена, писал: "Градостроительство является высшей сферой деятельности архитектора, так как создание современного, своеобразного городского комплекса, архитектурного ансамбля, системы ансамблей, части населенного места или города в целом, где должны органически сочетаться функциональные, инженерно- технические, экономические и архитектурно-художественные качества, требуют большого опыта и высокого мастерства".
К слову сказать, Николай Варфоломеевич Баранов является одним из авторов первого генерального плана Душанбе (разработанного в Ленинградском Гипрогоре в 1935-37 гг.), ставшего основой развития города во все последующие годы.
Действительно, главный архитектор должен отвечать за качественный уровень архитектуры, за разработку и осуществление генерального плана города, целесообразное размещение строительства, планировку и застройку новых и реконструкцию старых жилых и промышленных районов, за правильное применение типовых и разработку индивидуальных проектов жилых и общественных зданий, обеспечивающих удобные условия жизни населения. Вот почему на эту должность требуется зодчий с большим опытом и мастерством. Баховаддин Зухурдинов, как показывает его творческая жизнь, соответствовал этим параметрам и в скором будущем стал настоящим «дирижером» своеобразного градостроительного оркестра и очень часто - автором отдельных фрагментов городской застройки.
Да и сам город Душанбе к 90-м годам XX века стал не только экономическим, социальным, культурным центром республики, но и центром крупной городской англомерации всей Гиссарской долины. Отсюда и масштабы проблем, которые необходимо было решать градостроителям. Ведь последний (который уже по счету!) генеральный план Душанбе перестал уже отвечать возрастающим потребностям населения, промышленности, территориальному росту и др. Например, в настоящее время, по неофициальным сведениям население города превысило миллион жителей, на 300-400 тысяч больше расчетного числа. Отсюда и напряженность в транспорте, обеспечении продуктами питания, водой, электричеством, тяжелая экологическая ситуация и прочее. Во все эти проблемы пришлось окунуться Баховаддину Зухурдинову, которого на сессии городского совета в феврале 1990 года назначают главным архитектором Душанбе. Ему, конечно, была более мила сердцу работа за чертежной доской с карандашом в руках. А из-за большого объема административной работы пришлось сократить проектную деятельность. Но полностью ее бросать Баховаддину Абдулсаидовичу и не приходило в голову. Более того, здесь, находясь постоянно в цейтноте, ему часто приходилось на стройплощадке с карандашом в руках вносить коррективы в проектные чертежи, а иногда в течение нескольких часов готовить новые эскизы и с листа делать разбивку плана на стройплощадке. Вот здесь и пригодилось его мастерство выполнять блицпроекты.
Конечно, можно было вызвать авторов "сырых" проектов и указать им на допущенные промахи в привязке объекта и дать сроки для их устранения. Но сколько времени на это будет потеряно, не говоря уже о простоях строительной техники и рабочих? Правда и то, что главный архитектор не должен допускать к началу строительства некачественно или не полностью выполненный проект, но надо понять и авторов, которые старались успеть к сроку подготовить рабочие чертежи.
Но не долго пришлось Б. Зухурдинову заниматься только проблемами родного города. Уже через 6 месяцев работы, а именно в июне 1990 года, его назначают заместителем председателя Государственного комитета по делам архитектуры и строительства Таджикистана. При этом, за ним оставляют должность начальника Главархитектуры города. Хорошо это или плохо? Несколько месяцев совмещать две должности еще можно, так как быстро найти нового опытного главного архитектора невозможно. Но успевать исполнять эти обязанности в течение нескольких лет мог только двужильный специалист, и им оказался Баховаддин Зухурдинов. Только его большая работоспособность, умение организовать работу своих подчиненных и умение лично решать, казалось бы, невыполнимые задачи, позволили ему быть в форме, решать на государственном уровне вопросы архитектуры и градостроительства как в самом Душанбе, так и в масштабе всего Таджикистана. И что поразительно, он умудрялся находить время для проектной деятельности в родном Душанбегипрогоре. Видимо, последнее и позволяло ему чувствовать в себе творческую энергию и пыл. Ведь именно в этот период он проектирует крупный комплекс административных зданий в городе Душанбе и достраивает ряд своих объектов.
В этой напряженной, насыщенной различными событиями жизни, у Баховаддина Зухурдинова были и моменты передышки. Правда, эта передышка чисто условная, ибо понятие "отдых или развлечение" для него не существовало. И все-таки в мае 1990 года Б. Зухурдинов едет в специальную командировку в Японию в составе делегации Таджикистана по вопросам ландшафтной архитектуры. Думаем, что каждый архитектор мечтает побывать в стране "восходящего солнца", чтобы окунуться в мир современной архитектуры, окрашенный в тона японского народа, в мир произведений непревзойденных мастеров архитектуры К. Танге, К. Курокавы, Д. Сакакуре, К. Макавы, Ф. Маки, М. Отака, К. Кикутаке и многих других. Для Баховаддина Зухурдинова эта поездка была откровением, ибо можно много читать и смотреть фильмы о современной архитектуре Японии, но так и не понять сути тех направлений, которые создали японские зодчие. Именно здесь, в Японии, воочию увидев произведения мастеров японской национальной школы современной архитектуры, он проникся уважением к таким направлениям, как постметаболизм Кишо Курокавы или пострегионализм Кензо Танге. Для Баховаддина стало весьма созвучным отношение Кензо Танге к традиционной архитектуре, которая не служит образцом для подражания, но является отправной точкой, из которой возникает национальная, но, вместе с тем, современная архитектура. Ему также близки принципы творчества Кишо Курокавы, деятельность которого определяется не столь поисками новых форм, близких по духу к традиционным, сколько поисками композиционно-пространственных решений на основе использования внутренних законов и принципов традиционной архитектуры.
В октябре 1990 года Баховаддин Зухурдинов посещает Индию, знакомится с ее древней культурой, бытом, архитектурой. Для Баховаддина поездка в Индию (сюда он впоследствии приезжает неоднократно на конференции и для установления деловых и творческих контактов) стала осуществлением давней юношеской мечты. Он как бы побывал в увиденной во сне сказке: только созерцание одного из чудес света - Тадж-Махала в Агре - произвело на него неизгладимое впечатление. И, конечно, были незабываемые встречи с целью укрепления дружбы с индийскими архитекторами, обсуждение с ними перспектив будущих контактов и творческих взаимосвязей. Впоследствии было еще несколько поездок в Турцию, Иран и другие страны. С 1994 года Б.Зухурдинов стал почетным гражданином Турции - так высоко оценило турецкое правительство вклад таджикского зодчего в дело укрепления и развития творческих связей между двумя народами.
К сожалению, жизнь состоит не только из поездок в сказку или мечту. В этот период республика переживает важные события, связанные с объявлением суверенитета и получением статуса независимого государства. Б. Зухурдинов старался привнести пользу в дело развития строительного комплекса Таджикистана. В 1991 году, учитывая большой вклад в дело развития архитектуры и строительства, Баховаддину Абдулсаидовичу Зухурдинову Правительство республики присваивает почетное звание "Заслуженный строитель Таджикистана". К этому времени он обладал несколькими престижными премиями и званиями. Так, например, за участие в разработке проекта мемориального комплекса "Дружбы народов" в г. Ташкенте в 1982 году он был награжден знаком "Почетный строитель города Ташкента", а за участие в проектировании парка Дружбы народов в г. Ульяновске в 1988 году он удостаивается Почетной грамоты Ульяновского горкома партии.
Однако почетное звание "Заслуженный строитель" занимает особое место в его творческой деятельности, ибо оно свидетельствует о признании его как архитектора - главного строителя.
В декабре месяце на исторической для Таджикистана XVI сессии Верховного Совета республики он избирается на должность председателя Госстроя. Это - огромная ответственность для относительно молодого государственного деятеля (ему в этот период исполнилось 46 лет). Ответственность эту он чувствовал сам, потому что знал о большом авторитете и опыте своих предшественников - например, Стефана Лукича Анисимова, заслуженного строителя Таджикистана, председателя Союза архитекторов республики в 70-х годах, автора нескольких десятков крупных объектов в Душанбе и других местах республики; Всеволода Глебовича Веселовского - заслуженного архитектора республики, лауреата Государственной премии Таджикистана имени А. Рудаки в области литературы, искусства и архитектуры, председателя Союза архитекторов Таджикистана 60-х-начала 70-х годов, автора многих объектов градостроительного плана и многих других. Каждому из них в свое время выпал трудный период в становлении архитектуры и строительства Таджикистана, из которого они всегда выходили с честью. Видимо, перед Б.А. Зухурдиновым часто вставал вопрос: сможет ли принести он пользу своей республике в сложнейший период ее суверенности, хватит ли опыта и сил?
По сути дела, Баховаддин Зухурдинов стал первым председателем Госстроя независимого Таджикистана, когда уже нет подсказки сверху московского Госстроя или Госгражданстроя, когда самому надо определять строительную и градостроительную политику, определять, какой быть архитектуре Таджикистана.
Одним из первых шагов в развитии строительного комплекса Б. Зухурдинова стало решение кадрового вопроса. Поэтому впервые в истории Таджикского технического университета в 1993 году в зале ВУЗ-а председатель Госстроя сам выступает с инициативой совместной подготовки архитектурно-строительных кадров, привлечения ученого потенциала университета к решению практических задач в проектном деле, производстве строительных материалов, в совершенствовании технологии строительного производства и др.
Другой заботой Б.Зухурдинова стало возрождение всего проектного дела республики. Здесь также был необходим поиск новых решений, причем неординарных. Поэтому он активно включается в разработку новых законов в области архитектуры, градостроительства, землепользования и др.
Помимо всего, были и другие проблемы, которые требовали нового мышления. В частности, многих беспокоила разобщенность различных отраслей архитектурно-строительного комплекса Таджикистана, несогласованность в деятельности строительных и проектных ведомств и организаций и др. Именно здесь проявилась неординарность мышления зодчего-психолога Б.А.Зухурдинова, который все эти проблемы обдумывал, "переваривал" и анализировал. Поэтому неудивительно, что долгие месяцы обдумывания, наконец, выкристаллизовывались в новую идею. Суть последней состояла в объединении строителей и архитекторов, конструкторов и изыскателей, ученых и педагогов для совместного решения научных, творческих и производственных проблем республики. Таким объединением стало создание первой в Центральной Азии Академии архитектуры и строительства Республики Таджикистан.
21 февраля 1995 года в зале заседания Госстроя собрались учредители (представители всех министерств строительного комплекса, академии наук, ВУЗ-ов и архитектурно-строительных служб областей, районов и городов Таджикистана) и провели выборы первых членов Академии. С годами приходят не только опыт и мастерство, но и новые заботы и обязанности. Так, Б.Зухурдинов постепенно загружается общественной и научной работой, связанной с избранием его в различные научные, производственные и другие организации, в том числе международные. Так, он принимает активное участие как член Совета в работе Межгосударственного Совета стран СНГ по строительству и архитектуре. В 1994 году Б. Зухурдинов избирается академиком - действительным членом Инженерной академии Республики Таджикистан. В этом же году, при его поддержке и активном участии, учреждается Таджикский научно-исследовательский институт проблем архитектуры и градостроительства. В марте 1996 года Академия архитектуры и строительства вошла в состав Международной Ассоциации неправительст¬венных Академий, а также стала членом Координационного Совета при Академии наук Республики Таджикистан. Это признание отраслевой Академии, которое пришло уже на первом году деятельности.
С годами приходит мудрость и желание более спокойной обстановки для творчества. Поэтому постепенно Баховаддин Зухурдинов отходит от административной деятельности, оставаясь в гуще общественной жизни республики. И сейчас ни одно из конкурсов, объявляемых Хукуматом города Душанбе, не проходит без участия этого большого мастера архитектуры. Он является членом общественного Совета при Президенте Республики Таджикистан, советником по вопросам архитектуры и градостроительства мэра города Душанбе Махмадсаида Убайдуллаева и др. И конечно он не оставляет руководство Академией архитектуры и строительства Таджикистана, где уже долгие годы функционируют творческая архитектурно-художественная мастерская. Именно здесь родилась идея монументального ансамбля на площади Дусти и идея Дворца нации.
Как видно из вышесказанного, жизнь Б. Зухурдинова с годапми возмужания и зрелости стала насыщенной и напряженной. Именно это состояние является стихией Баховаддина Абдулсаидовича. Иначе он не может, только в напряженной работе у него появляется вкус к новым открытиям и новаторским поискам. Конечно, для одного человека это - очень много, но таков уж зодчий Баховаддин Зухурдинов! Это его стихия и психологическое состояние.
Рассказанное выше – это только одна грань широкого диапазона дарований. Другой, не менее важной гранью является новаторский поиск нового архитектурного направления таджикского государства и он связан со становлением новой архитектуры Таджикистана, которая как в зеркале отражается в архитектуре его столицы – Душанбе. Работа эта началась ещё в конце 1970-х годов и получила целенаправленный характер в 90-х и начале 2000-х годов.
Действительно, в течение первых десятилетий 21 века постепенно стала определяться направленность современного таджикского зодчества, которая в результате колебаний и исканий привела к определению концепции в отношении взаимодействия традиций и современности: к правомочности множества подходов в поиске национального своеобразия в архитектуре. Здесь нам вновь приходится обратиться к творческому дарованию Баховаддина Зухурдинова, который более продуктивно стал нащупывать своё понимание взаимосвязи традиций прошлого и современности. И он нашел в этом поиске единомышленников, с помощью которых он смог создать особое направление в архитектуре независимого Таджикистана – ассоциативно-образное прочтение традиционных форм и приемов наших древних предков. В этом ключе построены по проектам героя нашего эссе многие здания в городе Душанбе, как например, монументальный архитектурно-художественный ансамбль на площади Дусти (1999 год), общественно-жилой комплекс «Пойтахт-80», амфитеатр в парке «Пойтахт-80», Дворец нации и др.
Об этом успешном новаторском поиске Баховаддина Абулсаидовича мы в своё время писали в своих статьях и книгах. В последние годы мы еще раз проанализировали направленность архитектуры Таджикистана и вновь пришли к выводу, что названное направление Б.А.Зухурдинова постепенно становится наиболее популярным, к нему стали тяготеть оставшиеся в республике архитекторы. При всех наших симпатиях к последователям этой новой школы, нам не хотелось бы, чтобы вся архитектура Таджикистана в будущем соответствовала критериям только этой школы. Тем более, что не все выстроенные произведения вызывают одобрения общественности. И это нормальное явление, не всегда понятны сиюминутно населению республики и гостям казалось бы противоречивые по образу здания. Однако мы уже не раз подчеркиваем ту тончайшую грань в архитектурном творчестве Б. Зухурдинова, которую он мастерски не переступает и не сводит архитектуру к беспринципной стилизации "под старину". Здесь сказывается особое чутье зодчего, сформированное в силу особых условий его становления: быт семьи, природная и иная окружающая среда обитания, традиции таджикского народа, учеба в художественном училище (1962-1966 гг.) и Московском архитектурном институте (1998-1971 гг.) и многое-многое другое. Может ли быть такое стечение благоприятных обстоятельств у другой, не менее талантливой личности? Очевидно, нет. Даже ученики и последователи Б.Зухурдинова, перенявшие у него творческий метод и отношение к наследию прошлого, имеют свои индивидуальные особенности, свой почерк.
Хорошо, что сейчас слаженный отряд учеников и последователей находится под воздействием своего мэтра. Но постепенно со временем каждый из этого отряда становится сам мастером. А принципы архитектурной школы Б. Зухурдинова очень тонки и неуловимы для рядового архитектора. Поэтому есть большая опасность возникновения «крена» в следовании этим принципам, которые могут привести к безвкусице и стилизаторству. И для того, чтобы был поиск и здоровое творческое соперничество между создателями архитектуры, необходимы новые подходы, новые концепции в поиске своеобразия в облике зданий и сооружений, градостроительных комплексов и архитектурно-художественных ансамблей.
Мы не против создания интернациональной общности в архитектуре в пределах центральноазиатского региона, когда позволяется новое толкование региональной архитектуры. И к этой архитектуре мы придем обязательно, сначала только надо «переболеть» национализацией зодчества, увлечением формами и приемами народного творчества в период суверенизации республики и ее самоутверждения. Региональности архитектуры, к которому мы придем, предшествует долгий путь становления и развития национального зодчества. И тот путь, который прослеживается в архитектурном творчестве Таджикистана, есть одно из звеньев этого развития.
Конечно, основой жизнеспособности новой архитектуры явится ее признание народом, который и даст объективную оценку как новым произведениям Б. Зухурдинова, так и той среде обитания, которую они создают для населения республики. И судя по тому, как, например, чайхана "Саодат" уже в первые месяцы функционирования стала излюбленным местом отдыха горожан, можно с уверенностью сказать - здания, выстроенные и строящиеся по проектам талантливого зодчего Баховаддина являются уже сейчас истинно народными. Завершая нашу эссе, мы желаем видеть архитектуру Таджикистана своеобразной, близкой народу как по содержанию, так и по форме, где новые произведения Баховаддина Зухурдинова явятся наиболее яркими жемчужинами в своеобразном ожерелье городов и сел древней земли таджиков.
Салия Мамаджанова, Рустам Мукимов, доктора архитектуры,
профессора, действительные члены (академики) Академии
архитектуры и строительства Республики Таджикистан
Вернуться назад